Это я испытала на собственной шкуре, когда в воскресенье вечером вдруг ни с того, ни с сего решила из рыжей превратиться в блондинку. После того, как мои золотые локоны стали белокурыми, я схватилась за сердце, за шоколад и за телефон одновременно, так как свое собственное отражение в зеркале повергло меня в шок.
В понедельник утром традиционно завтракать сыром с кофе мне почему-то не захотелось, зато потянуло на мюсли с йогуртом. Затем я что-то надела на себя и отправилась на учебу. А когда в витрине магазина увидела свое отражение, то от неожиданности взвизгнула: на меня смотрела белокурая девица в короткой юбке, персиковой кофточке, в туфлях на шпильках. Откуда эти вещи вообще взялись в моем гардеробе? И неужели эффектная блондинка в витрине магазина — это я? От мыслей меня отвлек какой-то прохожий, который поинтересовался, как пройти на площадь Ленина. Минут десять я пыталась указать нужный маршрут, но ничего толкового сказать так и не смогла. «Деградирую!» — панически подумала я, и поторопилась поскорее скрыться от прохожего, который долго смотрел мне вслед.
Ко вторнику я, наконец-таки, свыклась со своим новым имиджем и во всю пользовалась тем, что теперь я — блондинка. То и дело я томно начинала ныть что-то типа:
– Миш, зайчик! А ты мне сделаешь семестровую по экологии?
И когда Мишка с поплывшим взором утвердительно качал головой, я, в качестве контрольного выстрела, щелкала его наманикюренным пальчиком по носу и удалялась так, словно шла по подиуму Парижа, а не по крашенному полу 315-й аудитории.
Вечером в среду я ликовала: все рефераты, семестровые и курсовики были распределены между мужской частью моих многочисленных (как оказалось!) знакомых.
Хотя трудности были. Сложнее всего пришлось «просить помощи» даже не у Дмитрия Петровича, который назначил мне индивидуальную консультацию в шесть вечера у себя в кабинете, на которую я, естественно, не пришла. Самым стойким оказался Пашка, который два года до того момента со мной не разговаривал, так как встречался с моей экс-подругой. Пашка, как и подруга, тоже был для меня «экс». Но это не помешало ему рявкнуть во всеуслышание, что он готов хоть сегодня решить мне семестровую по системам управления. Хм, в присутствии своей «горячо любимой» девушки-шатенки. Однако…
В четверг я пришла домой и разревелась: «Я — дура!». Безнадежно тупая! На семинаре не поняла, о чем говорят одногруппники, а на вопрос, на каком факультете я учусь, ответила: «На 4-ом курсе»! Хотела поучаствовать в умном разговоре, но меня тут же осадили:
– Юляшенька, не переживай, пара скоро закончится, ты успеешь на сериал.
И вдруг я явственно ощутила, что блондинкой мне совсем быть не хочется. Абсолютно не хочется. Ни капельки. Рванула в магазин за новой краской для волос. Нужного оттенка не оказалось, пришлось купить тоник для волос каштанового цвета.
М-да, каштановый оказался совсем не каштановым. Да чего уж там, вообще уголь: из зеркала на меня смотрела жгучая брюнетка…
В пятницу на учебу я заявилась в строгом брючном костюме в полосочку, с минимум макияжа и прической «конский хвост». Взгляд мой из наивного превратился в серьезный. Деловой. Стальной. Короче, «железная леди».
Мишка, увидев меня, оторопел и вместо: «Привет, Юляшенька!» сказал: «Доброе утро, Юлия!». «Экс» же опять уткнулся в лоб своей девушке и вновь перестал обращать на меня внимание. Ну и ладно. Тем более, я сама поняла, как делать семестровую по системам управления. И по экологии. Подумаешь!
«Нет у меня золотой середины, — думала я перед сном. — Из одной крайности в другую». И тут я стала вспоминать то далекое счастливое время, когда была сама собой: веселой, жизнерадостной рыжей девчонкой. Лисичкой и белочкой — именно их я играла на утренниках в детском саду. Ой, это я уж совсем давние времена припомнила. А вот недавно мы с подругой впервые посетили суши-бар. Эх, как же мы смеялись, когда, не умея пользоваться японскими столовыми приборами, накалывали роллы на палочки, как шашлык на шампур. Вот сейчас я брюнетка, сейчас я бы не стала смеяться на весь ресторан и размахивать роллом на палочке, потому что это без-рас-суд-но. Кстати, тогда я Ленке чуть глаз не выколола.
А летом я ездила на море и была на рафтинге (спуск по горной реке на лодке). Незабываемые ощущения: лодку заносит и качает, дно ее порой налетает на камни, а мы, дрожащие в промокшей одежде, смеемся. Будь я блондинкой, я бы согласилась на такое приключение? Нет, конечно! Я бы заморгала и протянула: «Я в шоке!».
«Эх, хорошие были времена», - вздохнула я и заснула.
Утром в субботу, еще толком не проснувшись, я на ощупь добралась до ванны и стала мыть голову. Высушив волосы, я посмотрела в зеркало и прямо подпрыгнула от счастья: весь тоник смылся, и мои волосы вновь стали золотисто-рыжими! Я завизжала от восторга и кинулась на кухню, готовить себе кофе и стругать сыр.
Оставшийся день я пребывала в превосходнейшем настроении, носилась, как всегда, везде и всюду, смеялась на лекциях с Ксюшкой так, что нас чуть не выгнали, подписалась еще на одну авантюру и сама предложила Мишке решить ему семестровую!
И уже поздно ночью, когда я, наконец-таки, прибилась к дому и лежала в своей любимой постельке, в своей любимой пижамке (будучи блондинкой я спала в откровенной сорочке, а когда была брюнеткой — вообще черте в чем), я вдруг облегченно вздохнула: «Как хорошо быть собой!», — и заснула со счастливой улыбкой на лице…
Юлия Несерина